закинула в чистое убежище все еще временами всплывающие остатки больных метаний по ольге.
прочла свой сентябрь-ноябрь без нее.
вспомнила те свои состояния.
думаю сейчас, боги, как я вообще это пережила.
это было даже не больно, даже не плохо - это было ноюще паршиво, это как камень на шее, из всего ее дерьма, из всех моих нервов.
камень, тянущий меня даже не к земле - тянущий будто под землю, будто эта дорога вниз никогда не имела дна.
и с этим камнем мне нужно было не упасть, нужно было выпрямиться.
если честно, он все еще заставляет меня горбиться.
но чувства будто накрылись матовым. меня обволокли новые знакомые, меня бережно прикрыли мои верные друзья.
лишь изредка проблескивает еще что-то такое, как битое стекло на берегах города у моря.
и гниль эта все еще перебивает дыхание.
прочла свой сентябрь-ноябрь без нее.
вспомнила те свои состояния.
думаю сейчас, боги, как я вообще это пережила.
это было даже не больно, даже не плохо - это было ноюще паршиво, это как камень на шее, из всего ее дерьма, из всех моих нервов.
камень, тянущий меня даже не к земле - тянущий будто под землю, будто эта дорога вниз никогда не имела дна.
и с этим камнем мне нужно было не упасть, нужно было выпрямиться.
если честно, он все еще заставляет меня горбиться.
но чувства будто накрылись матовым. меня обволокли новые знакомые, меня бережно прикрыли мои верные друзья.
лишь изредка проблескивает еще что-то такое, как битое стекло на берегах города у моря.
и гниль эта все еще перебивает дыхание.